 |
При подготовке статьи задал разным людям вопрос: «Что эффективнее — лень или труд?» Примечательно единодушие, с которым лень отбрасывалась безо всякого рассмотрения. Хотя простор для обсуждения имелся — все же в фольклоре она представлена в широчайшем диапазоне: от «лень — мать всех пороков» до «лень — двигатель прогресса». Фольклор — сиречь народная мудрость. Мягкое напоминание о том, что мы говорим об эффективности как умении получить заданный результат в кратчайший срок с минимальными затратами, меняло все. Лень восстанавливалась в правах, возникала некая необходимая классификация: «всеобщая» и «умственная» отвергались, а «разумная» приветствовалась. Примечательно также, что собеседники в итоге решительно отделяли уважаемое понятие «труд» от «трудоголизма», не стесняясь в выражениях и понапрасну обижая красивую и полезную птицу «дятел» сравнением с людьми…
Много в поле тропинок...
Первый раз пример трудоголизма довелось наблюдать лет тридцать назад: начальник отстающего цеха вывел его в передовые за два года, взяв измором, — вся жидкость в лидере была тормозной. В новейшие времена цех стал совместным предприятием с завидными условиями труда и оплаты, а начальник так и продолжал уходить с работы в 11 вечера семь дней в неделю. Само собой, подчиненные маялись по кабинетам и в 8 вечера робко шли отпрашиваться, а он молча глядел с укоризной.
Сосед его был полной противоположностью: двери прогибало от его рева, а уж выражения какие изысканные… И народец в цеху подобрался такой же — вечно крик, будто новогодняя ночь. Но после обеда все дневные службы маршировали через проходную, выпятив пузо: начальник терпеть не мог медлительности в работе или ее имитации, а любому проверяющему, попробовавшему заикнуться о трудовом времени и распорядке, в своем неповторимом стиле чеканил формулу, в смягченном виде начинающуюся так: «Когда четвероногому другу человека нечем заняться...» Ну и т.д.
Поведение и самочувствие персонала в этих цехах различались так же, как у пришедших на кладбище и на ярмарку. Но разница не только в моральном климате. При очередном «прорыве» и «штурме» (без которых реального дела не бывает) руководство и не вспоминало о трудоголике, а прямиком обращалось к грубияну и крикуну. И у него всегда в запасе оказывались время и люди, готовые ко внеплановому усилию.
Важнейшее понятие «резерв» вообще искажено в литературе об управлении. Ощущение такое, что на дворе социализм с плакатами «Все резервы — в дело!». А с чем же оставаться прикажете? Резервы ищут, создают, копят и не используют! В нужный момент их бросают на чашу весов для достижения решающего перевеса. И горе тому, у кого резерва не окажется — финансового, экономического, производственного, технологического, рабочего времени… Важнейший ресурс руководителя — люди, которыми он управляет; он обязан знать, каковы их ресурсные возможности, и заботиться о том, чтобы они не истощались, чтобы в запасе всегда что-то было. Важнейший резерв руководителя — личное время, освобожденное от текучки. Кроме восстановления душевных сил, оно используется для сосредоточенного размышления.
Чем здесь может порадовать нас начальник-трудоголик? У него самого времени ни на что не хватает, а подчиненных вовсе загонял — вынь да положь все резервы…
Трудоголик в качестве руководителя совершенно неприемлем. Эффективный руководитель видит и понимает всех, сам виден и понятен каждому и не вызывает ни в ком внутреннего отторжения, но курс свой выдерживает. Трудоголика можно уподобить прапорщику из анекдота — «Чего тут думать, прыгать надо!». Какая уж там эффективность…
Эффективность: инструменты и условия
Согласно каноническому тексту, Ньютон сформулировал первый закон имени себя сразу после встречи собственной головы с летящим яблоком. Байка, должно быть, — все мы знаем, что в таких случаях произносятся общеупотребительные слова, а не открываются фундаментальные законы физики. Но поверим на минуту легенде, и сразу бросятся в глаза два обстоятельства. Ньютон сидит. Под яблоней. Не трет в лаборатории колбы до дыр, не бегает с сачком за электронами…
К 1869 году химия накопила массу экспериментальных данных, но наукой еще не стала: нет в ней структуры, системы, нет приемлемого способа классификации, позволяющего объяснить уже открытые эффекты и предсказать будущие. Все равно что математике развиваться без таблицы умножения. Веками бьются выдающиеся умы над главной проблемой химии. Озабочен этим и профессор Менделеев, но просиживать ночами за письменным столом решительно не согласен — на досуге он делает кожаные чемоданы, дарит их друзьям, а себя с усмешкой именует «чемоданных дел мастером». Один из основных законов естествознания — «Периодический закон химических элементов» — приходит к нему во сне.
Может, случайность или везение? По современной осторожной оценке, мозг может хранить информацию, которая в печатном виде заняла бы 20 000 000 (двадцать миллионов) томов. А ведь хранением информации мозг не ограничивается, это и не главное его предназначение. Ежесекундно он принимает, оценивает и передает около 100 млн. сигналов, да не простых, а управляющих сложнейшими биохимическими процессами, взаимодействием с окружающей средой и поведением человека. Для нас существенны два вывода. Во-первых, мозг никогда не устает, потому что постоянно должен контролировать организм и управлять им. Во-вторых, очевидно наличие громадных резервных мощностей. И снова резервы, которые без крайней необходимости разум не пустит в дело, а потребует весомых доказательств этой необходимости!
Как повысить личную эффективность и продуктивность? Здесь и пролегает черта, точно отграничивающая разумную полезную лень от бездумного трудолюбия.
Что делает трудоголик? Всё для того, чтобы «сбить прицел» своему разуму: задает ему одновременно множество задач, не позаботившись о том, чтобы выделить единственную. Не основную, не главную — именно единственную. Он не заботится о предварительной сортировке своих приоритетов — у него их просто нет. Или еще хуже — буквально вбивает себе в голову, что все дела обязательно надо переделать, и не важно, с какого начинать! Ответа разума он не дождется. Не будет результата.
Что делает правильный лентяй? Всё для того, чтобы ничего не делать. А так не бывает — даже для простого приближения к идеалу лодырю необходимо провести тщательную сортировку и выделить то, что делать обязательно придется! Это называется «ранжированием задач по степени значимости». И когда с горестным вздохом (придется-таки работать!) лентяй преподносит своему мозгу однуединственную, но необходимую задачку, разум вздыхает облегченно и берется за работу, засучив рукава. И результат будет! Хоть мозг и не чувствует боли, но «психозаноза» задачи, которую необходимо решить, раздражает его постоянно и приводит к подключению резервных мощностей. О самом же лентяе беспокоиться не следует: после успешно решенной задачи жизнь подсунет ему новый набор, и цикл должен повториться.
Для наглядности мы взяли крайности человеческой натуры, но сам феномен стопроцентной эффективности замечен давно, разработаны психологические техники, помогающие входить в режим сосредоточенного размышления и требующие обязательного выделения единственной задачи, без решения которой нельзя заниматься другими. Из кучи задач и проблем человек вытаскивает одну, поворачивается к куче спиной, а всех, пытающихся развернуть его обратно, посылает в известном направлении.
Пословица «утро вечера мудренее» имеет не только многовековое практическое подтверждение, но и солидный теоретический фундамент. Действительно, многие проблемы наутро выглядят совсем не так страшно — к ним уже имеются подходы, уже просматриваются, а то и сформулированы решения. Действительно, многие открытия совершались во сне. Объяснение простое: отсоединенный от дневной суеты и освобожденный на ночь от бестолкового хозяйского вмешательства, мозг занимается первым по значимости в своем списке и на этот момент единственным делом — сканированием состояния организма с целью обеспечения его сохранности и нормального функционирования. Нерешенные задачи могут представлять опасность для организма; разум оценивает и ранжирует их, переводя большую их часть в разряд несущественных, — именно поэтому, проснувшись, мы часто удивляемся, что вчера какая-то чепуха смогла так испортить нам настроение.
Различие между эффективным лентяем и неэффективным трудоголиком лежит в области инструментальной. Первый занят делением и вычитанием: отсекая лишнее в своей жизни и мыслях (оставляя лишь ту самую, единственную задачу, важность которой очевидна для мозга, которую он будет решать круглосуточно и решит), он творит совершенство — вспомним скульптора! Трудоголик, увы, всегда занят сложением собственных издержек (в том числе времени) и умножением их на чужое мнение.
Разумеется, целью статьи не была реабилитация лени — в силу своей всеобщности, вечности, универсальности и спасительной консервативности в заступничестве она не нуждается. Просто не лишне будет напомнить руководителю, что когда он сосредоточенно размышляет в тишине и одиночестве, то наиболее эффективен, потому что находится в наибольшем согласии со своим всемогущим разумом и движется к цели на максимальной скорости — скорости мысли.
Некоторые открытия совершались неоднократно — разными людьми и в разное время. В частности, сегодня имеются веские основания полагать, что математический закон, известный как «бином Ньютона», за 400 лет до Ньютона сформулировал другой великий математик, астроном, философ, при жизни удостоенный высших почестей и звания «солнце разума». Не был он ни пьяницей, ни гулякой и оставил нам множество грустных и саркастических наблюдений за странной этой жизнью. Он и подведет итог статьи.
О глупец, ты, я вижу, попал в западню,
В эту жизнь быстротечную, равную дню.
Что ты мечешься, смертный? Зачем суетишься?
Дай вина — а потом продолжай беготню!
Омар Хайам
|
|
