Четвертая промышленная революция

ПОДРОБНЕЕ О КНИГЕ

С тех пор как в середине ХХ века появились первые машины, которые можно назвать компьютерами, прогресс движется семимильными шагами. Уже 20 лет назад любой студент-кибернетик мог собрать полупроводниковую микросхему, превосходившую по вычислительной мощности первые ЭВМ, занимавшие целую комнату, не говоря уже о крошечных процессорах в современных гаджетах, которые в тысячи раз мощнее. Процесс обработки данных больше не привязан к одиночным компьютерам; вычисление все чаще происходит в сети устройств. Вот почему «интернет вещей» так важен. Дело не в том, что мы поставили себе на службу миллиарды новых вычислительных устройств, а в том, что, объединяясь, они создают вычислительную махину, которая бесконечно больше суммы своих частей. На заре интернета знаменитый программист Джон Гейдж из Sun Microsystems бросил меткую фразу: «Сеть и есть компьютер». В наши дни его слова сбылись. Мы придумываем новые способы управлять мощью этих систем, а тем временем вычислительные способности «всеобъемлющего компьютера» растут с каждым очередным добавленным устройством. Наступил важный момент в жизни всего общества. Пойдет ли вся эта мощь на благо или во вред человечеству, пока сложно определить. Надежный и добротный механизм установления истины, встроенный в новые сети, помог бы нам гарантировать, что грандиозные виртуальные машины станут нашими друзьями.

Перенос вычислительных мощностей в сеть изначально стал возможен благодаря проводному интернету, затем продолжился с помощью мобильных технологий, а теперь разнообразные беспроводные соединения связали все это воедино. Однако не будем забывать, что рост сетевых мощностей также обусловлен программным обеспечением, которое раскрывает безграничный информационный потенциал сетей. Анализ данных усложняется все больше: компьютеры добывают и обрабатывают огромные массивы информации, порожденной бесчисленными сетями, чтобы вывести алгоритм поведения самых разных групп. Вспомним, с какой точностью и скоростью транспортные приложения вроде Waze прокладывают оптимальные маршруты и рассчитывают время в пути или насколько важен анализ публикаций в Twitter для политических кампаний. Самообучение машин выводит аналитику на принципиально новый уровень, поскольку каждый отдельно взятый компьютер подстраивает свою работу под те данные, которые получает из сети, и становится все мощнее за счет цикла обратной связи.

Однако мы полагаем, что новые виды ПО, которые максимально обогатят наши знания социальных явлений, будут основаны на базе блокчейна либо созданы по его подобию. Без протоколов распределенного доверия сфера применения виртуальных машин останется ограниченной. Данные, контролируемые централизованными, доверенными третьими сторонами, ограниченны по определению. Во-первых, они доступны широкому сообществу только за отдельную плату. Во-вторых, недоверие к монополистам может привести к сокрытию информации провайдерами. «Всемирный мозг» не может появиться в экономике, где доминирует централизованная модель доверия. Разработки блокчейн-сетей едва ли привлекут такое же внимание СМИ, как «умные» двери и беспилотные автомобили, однако именно на их основе сложатся вычислительные мощности «интернета вещей», где десятки миллиардов устройств — от дверных замков до автомобилей — смогут самостоятельно «общаться» и торговать друг с другом.

По словам основателя Всемирного экономического форума Клауса Шваба, мы стоим на пороге «четвертой промышленной революции» не потому, что вот-вот появится определенная линейка новых продуктов, а потому, что сочетание различных технологий начинает порождать принципиально новые системы: мобильные устройства, сенсоры, нанопроцессоры, возобновляемые энергоресурсы, нейроисследования, виртуальную реальность, искусственный интеллект и т. п.

Объединив миллиарды собирающих и обрабатывающих данные машин в глобальную, всеобъемлющую сетевую архитектуру, мы в корне изменим принципы взаимодействия с миром. Это означает, что материальный аспект нашей жизни в плане как природных ресурсов, так и произведенных товаров будет всесторонне измерен, проанализирован и объяснен, что позволит достигнуть его полного дематериализованного понимания.

Новая сеть вычислительных и сенсорных систем поможет нам четко представить, как функционирует мир вещей: насколько быстро работают, до какой температуры нагреваются или охлаждаются наши устройства, насколько они эффективны и надежны и насколько нам хватит определенного ресурса, будь то заряд аккумулятора, источник воды или запас кислорода. Столь подробная, актуальная и достоверная картина могла бы научить нас более бережному обращению с ресурсами планеты (отнюдь не безграничными), а также подсказала бы, как отладить экономические процессы, нарастить или хотя бы улучшить производство товаров (например, продуктов питания, инструментов), чтобы привнести комфорт и процветание в жизнь землян.

Представьте себе мир, где сеть наземных датчиков и сверхточный механизм обработки данных могут выявлять проблемы с мостом задолго до того, как он рухнет. Представьте себе мир без пандемий, поскольку врачи отслеживают распространение вирусов в режиме реального времени и купируют их в момент заражения. Что ж, такая революция не состоится — оптимизировать информационный поток будет просто невозможно, — пока мы не создадим распределенную архитектуру, способную решить проблему доверия. Если выстроить централизованный «интернет вещей», огромные хранилища собранных устройствами данных будут монополизированы компаниями-гегемонами. Эти лакомые куски неизбежно привлекут грабителей и вызовут кибератаки беспрецедентного масштаба. Ущерб от взломов будет намного серьезнее, чем сейчас. Когда хакеры получают доступ к вашей почте — это уже плохо. А теперь представьте, что они получили доступ к вашему термостату, автомобилю или муниципальной системе управления транспортом. В эпоху интернета безопасность уже стала проблемой мирового масштаба, и без повышения уровня киберзащиты нас ждет настоящий хаос.

Итак, давайте для начала рассмотрим саму структуру «интернета вещей» и то, каким образом принцип распределенного доверия из сферы технологии блокчейн можно применить в новом подходе к управлению материальным миром.

Спасти «интернет вещей» от самого себя

Как только возник ажиотаж вокруг «интернета вещей», эксперты по кибербезопасности начали оценивать риски от бездумного внедрения технологии, которую практически невозможно контролировать. Худшие сценарии представить было несложно: взломщики получают доступ к вашему жилью, автомобилю, телефону, телевизору, истории болезни и судимостей, политическим взглядам. При поддержке правительства хакеры дистанционно управляют самолетами, автострадами, кабинками для голосования, электросетями. Террористы убивают тысячи жертв, просто отключив им кардиостимуляторы. В 2016 году киберэксперт Брюс Шнайер подробно изложил возможные последствия в статье для журнала Motherboard:

По словам Шнайера, «интернет вещей» и другие киберфизические системы «дают интернету руки и ноги, то есть способность напрямую воздействовать на физический мир. Сегодня мишенью для кибератак служат данные и информация. Завтра ею могут стать плоть и кровь, сталь и бетон». Необходимость постоянных обновлений лишь усугубляет проблему. Мы уже сейчас едва успеваем загружать новые патчи безопасности для Microsoft и разных приложений, а представьте, что вам придется обновлять ПО на подключенном к интернету холодильнике. (Эту проблему со всей наглядностью выявила атака на серверы DNS-провайдера Dyn, осуществленная с помощью плохо защищенных устройств.) Чтобы сделать «интернет вещей» инструментом, который помогает, а не мешает нам жить, необходимо переосмыслить основные принципы его безопасности.

Используя наработки в сфере аналитики, облачных вычислений и других программных технологий для коммерческого применения, компания IBM стала крупным игроком в создании инфраструктуры для «интернета вещей» и сейчас активно осваивает блокчейн. В широко известной статье под названием «Демократия устройств: спасаем будущее "интернета вещей"» двое научных сотрудников компании сосредоточились на центральной этической проблеме — как обеспечить доверие. Как и кому можно доверить управление глобальной сетью из миллиардов устройств, которые будут курировать буквально каждое наше действие? Одно дело, когда частная компания (например, Comcast) предлагает миллионам клиентов относительно простой сервис — скажем, кабельное вещание, и совсем другое — когда монополисту предоставляются все конфиденциальные данные, которые проходят через ваши устройства. Если вас уже сейчас беспокоит тот факт, что о вас слишком много знают Google, Amazon, Facebook и Apple, представьте, что будет в эпоху централизованного «интернета вещей». Когда все транзакции проходят через две-три гигантские корпорации, это, во-первых, неэффективно с точки зрения обработки данных и управления системой, а во-вторых, дает контролирующим инстанциям такую полноту власти, что ужаснулся бы даже Джордж Оруэлл. Мы действительно хотим, чтобы Amazon Web Services или другой крупный провайдер облачных хранилищ располагал нашими ценными данными? Тогда эта корпорация не только окажется в беспрецедентно выгодной позиции для наблюдения за нашим имуществом и поведением, но и возьмет на себя исполнение миллиардов транзакций в токенах и криптовалюте. Только представьте, что будет в случае сбоя или неполадки!

В качестве альтернативы можно было бы передать контроль правительственным структурам. Но если вам стало не по себе от заявлений Эдварда Сноудена — «АНБ прослушивает телефоны граждан», — то вообразите, что спецслужбы получили неограниченный доступ к личным данным, поступающим с ваших устройств. Нет уж, спасибо!

По мнению Пуресваран и Броди, технология блокчейн — единственная основа, на которой можно выстроить «интернет вещей» так, чтобы никто не мог его контролировать. Блокчейн обеспечил бы ему полную неуязвимость. В ситуации, когда устройства регулярно обмениваются ценностями, блокчейн нужен для того, чтобы их владельцы доверяли друг другу. Как только структура децентрализованного доверия будет создана, перед нами откроются совершенно новые горизонты.

Давайте немного помечтаем о будущем. Представьте, что вы поехали на электромобиле Tesla за город, чтобы погулять на природе, и на обратном пути обнаруживаете, что запас энергии почти на нуле, а ближайшая станция подзарядки далеко. В условиях шеринговой экономики на основе блокчейна у вас не возникнет ни малейших проблем. Вы сможете подъехать к любому дому, чьи владельцы согласны предоставить доступ к зарядке, и заплатить им за электричество в любой криптовалюте. Для оплаты вы используете скоростной протокол вроде Lightning Network, и токены моментально уйдут с электронного кошелька вашей машины на кошелек домового электросчетчика. Однако при этом вы понятия не имеете, кому принадлежит дом, что за люди его владельцы, не обкрадут ли они вас, не заразят ли компьютер вашего автомобиля каким-нибудь вирусом, который уведет с кошелька все средства. У хозяев дома возникнут аналогичные вопросы на ваш счет, к тому же они никак не смогут проверить вашу платежеспособность. Но вот в чем дело: при наличии системы распределенного доверия — например, на основе блокчейна — легитимность транзакций и надежность устройств будут подтверждаться благодаря неуязвимому реестру, которому смогут доверять обе стороны. В такой ситуации недостаток знаний друг о друге не имеет значения. Система распределенного доверия позволяет совершенно незнакомым людям — и, что еще важнее, их гаджетам — обмениваться ценностями.

Системы, за которые ратуют Пуресваран и Броди, должны обеспечить легитимность миллиардам транзакций в общей глобальной сети объединенных устройств. При такой модели мы будем обмениваться лишь теми данными, которые необходимы для подтверждения надежности каждого устройства, а не выплескивать в открытое пространство целый поток конфиденциальной информации. Иными словами, когда ваш автомобиль обменяется криптовалютой с электросчетчиком, ни вы, ни хозяин дома, ни любой другой пользователь или валидатор блокчейна не получит доступа к личным данным участников сделки.

«В нашей концепции децентрализованного "интернета вещей" блокчейну отводится роль платформы, которая облегчит обработку транзакций и взаимную координацию подключенных устройств», — пишут Пуресваран и Броди и далее объясняют, каким образом система распределенного доверия поможет гораздо эффективнее использовать устройства и технологии, поскольку не нужно будет опасаться, что устройство-партнер сработает нам во вред. «Каждое устройство исполняет свою роль и контролирует собственное поведение. В результате получается интернет децентрализованных, независимых вещей, то есть происходит демократизация всего цифрового мира». В каком-то смысле общество машин начнет создавать и накапливать свою версию социального капитала.

«Доверенные» вычисления

И все же остается одна проблема: необходимо как-то убедиться, что само устройство не взломано и не испорчено, что «идентичность» машины — на всех этапах ее истории, вплоть до изготовления отдельных деталей — заслуживает доверия. Решить эту проблему непросто. Производители устройств, описывая свои усилия по ее устранению, часто используют словосочетание «доверенные вычисления». Этот термин введен изготовителями процессоров AMD и Intel в сотрудничестве с IBM, Microsoft, Cisco и другими компаниями. Их консорциум получил название Trusted Computing Group (Группа доверенных вычислений).

В своем нынешнем виде доверенные вычисления предназначены для обеспечения адекватного выполнения команд, то есть для гарантии, что компьютер передаст именно ту последовательность символов, которую набрал пользователь, и никакую другую и машина не поражена вредоносным кодом. Для этого в первую очередь необходимо достичь полной безопасности в лабораториях разработчиков и на производстве комплектующих. Поясняя сложность задачи, исследователи из Мичиганского университета недавно продемонстрировали, как злоумышленник мог бы встроить микроскопическую «лазейку» в микросхему, сдвинув всего лишь один транзистор. Теоретически мы с вами можем использовать смартфоны со встроенным прослушивающим устройством, установленным без ведома изготовителя. Предотвратить подобные диверсии — жизненно важная задача.

Как только будет обеспечена неуязвимость на производстве, необходимо предпринять следующий шаг: установить на любое устройство криптографические инструменты, которые позволят ему безопасно обмениваться сигналами со своим программным обеспечением.

Согласно нынешней концепции доверительных вычислений, аппаратные и программные компоненты устройства обмениваются криптографически подписанными сообщениями, чтобы подтвердить, что ни один из них не поврежден. Но этот принцип вызывает вопросы у многих защитников конфиденциальности. В частности, для того чтобы исключить ошибки, связанные с человеческим фактором, такие системы не позволяют владельцу устройства контролировать и даже прочитывать сообщения, которыми обмениваются компоненты его же гаджета. Это вынуждает пользователя доверяться компаниям-изготовителям, установившим в устройство систему внутренней коммуникации. Большинство производителей — крупные корпорации вроде Intel, поэтому их авторитет и власть так или иначе будут определять работу системы безопасности. Получается, мы вновь возвращаемся к проблеме посредников, причем в данном случае они станут управлять процессами, которые происходят на наших с вами устройствах. Однако на сегодняшний день такая система доверенных вычислений — все, что у нас есть, и в целом она работает.

Доверенные вычисления — лишь часть сложной программы по обеспечению безопасности «интернета вещей». Очень важно фиксировать деятельность устройства: историю транзакций; каждый случай ввода пароля для выполнения различных задач; какие манипуляции и кем с ним производились с момента сборки и поставки и вплоть до утилизации. Точно так же как запись человеческих действий помогает предотвратить мошенничество, надежный регистр позволяет убедиться, что определенное устройство заслуживает доверия и не подделывает цифровую валюту, которую перечисляет на кошелек другого устройства. И если блокчейн уже доказал свое превосходство над централизованными архивами человеческих транзакций, то есть все основания задействовать его для транзакций в «интернете вещей». В конце концов, машины ведь не юридические лица и не организации и не могут завести счет в банке или использовать Paypal, Venmo и другие регулируемые электронные кошельки.

Идеальный сценарий, при котором устройства «интернета вещей» смогут платить за краткосрочный доступ к сервисам, контролируемым другими устройствами — например, за то, чтобы воспользоваться Wi-Fi-точкой соседа и отправить срочное сообщение, — предполагает многосторонние и очень быстрые микроплатежи. Подобная схема физически невозможна при нынешней сложной системе платежей в рамках централизованной финансовой модели, с трехдневным периодом зачисления и высокими комиссиями. Чтобы обмениваться ценностями между собой, узлам «интернета вещей» нужна более децентрализованная система учета и записи, например блокчейн. Многие компании уже пытаются ее создать.

Одним из первопроходцев в этой сфере стала корпорация Intel. Производители процессоров разработали блокчейн-технологию под названием Sawtooth Lake, надстраиваемую поверх уже существующего модуля доверенных вычислений, известного как Software Guard Extensions (IntelSGX). Система задумана как «блокчейн-агностик», а это означает, что ее можно запустить как на базе приватного корпоративного блокчейна с ограниченным доступом, так и на базе открытой сети устройств. Особо ярые пуристы могут заявить, что, поскольку система Sawtooth целиком привязана к технологиям Intel, это частично сводит на нет преимущества открытого децентрализованного блокчейна, ведь пользователи будут вынуждены полагаться на ПО компании Intel. Тем не менее возможность встроить в открытый блокчейн защитные механизмы, специально разработанные для «интернета вещей», крайне важна. Она открывает перед ним гораздо более широкие горизонты, чем власть двух-трех мегакорпораций.

Рассмотрим ситуацию, которая вполне вероятна в мире «интернета вещей». Один беспилотный автомобиль, которому нужно как можно быстрее добраться до места назначения, платит небольшую сумму другому беспилотному автомобилю, чтобы тот его пропустил. Как мы уже говорили, для того чтобы удостоверить валидность этой транзакции, необходима распределенная система доверия, поскольку речь идет о передаче большого количества данных, а не просто о переводе средств. Например, нужно удостовериться, что обгоняющая машина может развивать высокую скорость с должным уровнем безопасности, а также что система одного из автомобилей не заражена вредоносным ПО и не передаст его другому. Все эти подтверждения, а также справку о средствах на кошельке автомобиля-плательщика можно пропустить через блокчейн-реестр и проверить истинность заявлений каждой стороны, гарантируя валидность сделки без централизованного контроля. При этом, однако, возникает ряд вопросов. Легко ли будет обработать такую транзакцию на основе приватного блокчейна? Какова вероятность (в стране, где более 230 миллионов автомобилей), что обе машины подключены к одной и той же закрытой сети под управлением группы валидаторов? Если же они подключены к разным сетям, программное обеспечение может оказаться несовместимым и платеж не пройдет. Где гарантия, что все производители авто станут пользоваться одной и той же системой верификации? А если они объединятся и создадут консорциум, чтобы самим управлять единой системой, не перекроет ли это доступ на рынок молодым компаниям, стартапам в сфере автопрома? Вдруг мы породим гигантский механизм, который в щепки перемелет конкуренцию?

Вероятно, решить проблему барьеров и монополий помогла бы поистине децентрализованная, открытая система, в работе которой может участвовать любое устройство, но при этом каждый пользователь будет уверен в сохранности информации, оборудования и передаваемых ценностей. Открытая система создала бы гораздо более гибкую инфраструктуру для «интернета вещей» и избавила бы от диктата посредников (а также от их любви к высоким комиссиям).

Однако проблема в том, что возможности нынешних открытых блокчейнов довольно ограниченны. Пропускная способность и размер блоков в системе Биткоин позволяют выполнять лишь несколько транзакций в секунду, хотя «внесетевой» протокол LN должен значительно улучшить ситуацию. Система Эфириум хотя и быстрее обрабатывает блоки, но тоже подвержена сбоям при большой загруженности сети. Эти ограничения — если их не устранить в ближайшее время — затормозят развитие «интернета вещей», который должен справляться с мощнейшим трафиком микроплатежей между миллиардами устройств.

В этой сфере также ведутся активные разработки. Стартап IOTA использует нестандартный алгоритм консенсуса, который в меньшей степени нагружает вычислительную сеть, чем обыкновенный блокчейн. В этой системе каждое устройство не только совершает транзакции, но и является валидатором — в отличие от Биткоина, где майнеры и пользователи разделены. Принцип таков: чтобы одно устройство могло обменяться данными с другим — отправить деньги в форме токенов IOTA или переслать другую ценную информацию, — оно должно само подтвердить валидность двух транзакций в сети, назначенных ему случайным образом. Две транзакции из миллионов, очевидно, требуют намного меньших мощностей, чем в системах Биткоина и Эфириума, где майнерам приходится обрабатывать каждый блок целиком. Поэтому система IOTA опережает их в плане масштабируемости. Однако ее успех — и вообще безопасность всей сети IOTA — зависит от сетевого эффекта. Если к сети будет подключено небольшое количество устройств, то злоумышленник, оперирующий одним из них, рано или поздно получит на подтверждение собственную транзакцию и сможет авторизовать двойное расходование или другой вид мошенничества. С другой стороны, по мере разрастания сети такая вероятность убывает в геометрической прогрессии, а надежность системы резко повышается. Разработчики компании IOTA уверяют: чем сеть шире, тем лучше она масштабируется и тем больше дает гарантий. В этом она прямо противоположна Биткоину.

Наработки компании IOTA были встречены с бурным энтузиазмом, и многие их сторонники инвестировали в токен IOTA, который стал одним из самых успешных на рынке. Однако эйфория прошла, когда криптографы исследовательского сообщества медиалаборатории Массачусетского технологического института (MIT's Digital Currency Initiative) обнаружили в алгоритме хеширования транзакций серьезную уязвимость. Вместо того чтобы применять стандартные инструменты хеширования, например алгоритм SHA-256, как у биткоина и прочих криптовалют, разработчики IOTA предпочли создать собственную версию, где и нашлись «лазейки» для мошенников. Это открытие обесценило токены IOTA и поставило пользователей перед выбором: либо загрузить новую версию ПО, либо выпасть из системы. Иными словами, произошел хардфорк. После того как группа МТИ опубликовала свои выводы и на примере IOTA пояснила необходимость более жесткого контроля безопасности, курс токенов IOTA рухнул. Инвесторы — разумеется, недовольные обесцениванием своих токенов — устроили «разбор полетов» в соцсетях и обвинили лабораторию МТИ в намеренном нагнетании страхов ради собственной выгоды. Досталось и журналисту Forbes, написавшему статью об уязвимости IOTA. Сооснователь компании Сергей Иванчегло выступил в тематическом блоге с весьма неожиданным заявлением, что уязвимость заложена в код специально для «защиты от копирования», чтобы недобросовестные конкуренты, которые решат позаимствовать открытый код IOTA, столкнулись с проблемами. Эти слова вызвали шквал критики со стороны криптографического сообщества, у которого стало традицией открыто разбирать наработки друг друга, чтобы исправить недочеты и сделать код надежнее.

Между тем, хотя проект IOTA и утратил доверие ряда уважаемых криптографов в блокчейн-сообществе, у многих крупных компаний интерес к нему не угас. Вероятно, потому, что вне зависимости от криптографических удач или промахов экономическая модель IOTA весьма привлекательна. Если удастся исправить код, то сам принцип, на котором основана система, обещает быть менее сложным и затратным в плане вычислительных мощностей, чем устройство Биткоина и Эфириума, где каждый компьютер в огромной сети валидаторов должен обработать и подтвердить полный список транзакций в каждом новом блоке. Немецкий гигант инженерии и электроники — компания Bosch — проводит серию экспериментов с системой IOTA, в том числе изучая возможность платежей между беспилотными грузовиками, выстроенными в линейный энергосберегающий «взвод». Суть идеи в том, что грузовики, едущие в задних рядах, попадают в воздушный поток от тех, что едут впереди и в результате тратят намного меньше энергии на передвижение, поэтому они должны перечислять токены IOTA передним грузовикам, чтобы компенсировать разницу в расходе энергии. При этом компании IOTA и Bosch входят в консорциум под названием Trusted loT Alliance («Ассоциация доверенных вычислений для "интернета вещей"»), задача которого — выстроить надежную и безопасную блокчейн-инфра структуру для своей отрасли. В нем также состоят компании Foxconn, Cisco, BNY Mellon и ряд блокчейн-стартапов, в том числе логистическая фирма Skuchain и поисковая лаборатория ConsenSys. Сайт консорциума продвигает «интернет вещей для бизнеса», обещая «стать катализатором четвертой промышленной революции». Технология IOTA, возможно, и не идеальна, но такие подходы к задаче масштабирования сети однозначно вызывают интерес.

Даже правительство США не осталось в стороне. Министерство национальной безопасности выделило компании Factom — строителю блокчейн-инфраструктур — грант в размере 199 тысяч долларов на разработку протокола безопасности для «интернета вещей». По меркам ICO-сборов сумма очень скромная, однако сам факт ее выдачи можно рассматривать как обнадеживающий вотум доверия со стороны правительственных организаций. Система компании Factom должна создать уникальный журнал данных для каждого устройства: серийный номер, дата и место производства, история обновлений, выявленные проблемы с безопасностью и полномочия, которыми устройство наделено. Суть идеи в том, что, если запись о технических параметрах, транзакциях и сертификации устройства будет храниться в неизменяемом реестре, хакеры не смогут ее подправить, чтобы скрыть уязвимость, которой воспользовались. До какой степени правительство США намерено контролировать ход проекта, пока неизвестно.

Лаборатория Context в Кембридже ведет похожие программы, чтобы добиться того, что она называет «правдивостью данных». На ее базе взаимодействуют представители различных отраслей, заинтересованные в единых стандартах открытых данных для API (программных интерфейсов приложения), которые позволили бы сторонам обмениваться информацией с уникальным криптографическим хешем, подтверждающим идентичность устройства и его владельца. Собирая и обрабатывая информацию с помощью блокчейна, команда лаборатории Context надеется повысить уровень доверия к данным, производимым узлами «интернета вещей», например датчиками климатических изменений. Как утверждает СЕО лаборатории Дэн Харпл, если консорциум с достаточно большим числом представителей от каждого сегмента индустрии сможет достичь согласия и внедрить единый стандарт для открытых API, это поможет оградить приватные блокчейны от захвата монополиями и олигополиями. Теоретически это бы облегчило решение проблемы масштабирования гигантской сети «интернета вещей».

Однако подобные утверждения — как почти все в нарождающейся блокчейн-индустрии — еще должны пройти проверку действием. Пока у нас есть набор базовых идей, которые сулят огромные возможности. Что примечательно, эти идеи, позволяя вообразить мир децентрализованного доверия, заодно обещают в корне изменить принципы нашей экономики. Обеспечив безопасность «интернета вещей», мы можем запустить такую волну инноваций, какой еще никогда не видели. В результате не только сам интернет заработает эффективнее, но и производители с потребителями смогут более взвешенно распоряжаться любыми ресурсами. В итоге мы увидим значительное снижение тарифов и улучшение экологической обстановки. Давайте рассмотрим, что это означает для производства самого важного ресурса в мире — энергии.