Марк Андриссен: Почему мы так любим все новое, но боимся перемен?

Источник: "Идеономика"

Журнал Fast Company поговорил со знаменитым инвестором Марком Андриссеном (Marc Andreessen), сооснователем венчурного фонда Andreessen Horowitz, создателем первого массового веб-браузера Mosaic, о прорывных технологиях и о том, какое место они занимают в нашей реальности.

Марк Андриссен (Marc Andreessen)

Много ли требуется времени фундаментальной технологии на массовое распространение?

Реально большой технологии — поколение. Люди странные существа. На микроуровне всем нравятся новые продукты, новые сериалы, новый софт, новые смартфоны. На этом микроуровне люди любят перемены. Но на макроуровне мы ненавидим изменения. Большие, новые идеи, которые бросают вызов нашим базовым установкам, реально бесят людей. Поэтому авангардом технологий вроде биткоинов становятся молодые люди, растущие в развивающемся мире (Andreessen Horowitz инвестировала порядка $50 млн. в стартапы, работающие с биткоинами). Это 16-летние ребята из Аргентины или Мексики, где правительство и финансовая система работают еле-еле, где валюта нестабильна, и вот они читают на своем смартфоне, что есть валюта биткоин, которая позволяет свободно перемещать деньги, и эти деньги не украдут, их не съест инфляция. Именно они полюбят, примут новую технологию, будут пользоваться ею. Эти перемены неизбежны, но они требуют смены поколения.

Давайте поговорим об одной компании с большой идеей, в которую вы инвестировали — о стартапе виртуальной реальности Oculus VR.

Это как раз к нашему разговору, сколько требуется технологии на завоевание мира. Я работал над виртуальной реальностью 25 лет назад, у меня был доступ к самым навороченным суперкомпьютерам. Мы пытались визуализировать всякое — каково оказаться в центре бури или черной дыры. Джарон Ланьер тоже этим занимался, у него были перчатки и очки виртуальной реальности, но все это недостаточно хорошо работало. Было слишком рано. Это как Apple Newton: Newton и iPad — в сущности, один и тот же продукт, но Newton появился на 20 лет раньше, чем следовало. Виртуальная реальность не работала в 90-х, и в 2000-е все опустили руки.

Основатель компании Палмер Лаки — один из самых креативных людей в индустрии. Можете рассказать подробнее о процессе превращения креативной идеи в реальный бизнес?

Пару лет назад Палмер сидел в гараже и возился с железками. Ему было 17 лет, и он еще не знал, что виртуальная реальность «невозможна». Но он понял, что у смартфонов появились отличные экраны, и что на рынке есть отличные видеокарты, чипы, сетевые технологии и новые игровые «движки». Вот он думает: а почему бы все это не соединить вместе и не сделать так, чтобы оно работало? Он собирает прототип [шлема виртуальной реальности, который помещает игрока в убедительный виртуальный мир], начинает собирать деньги Kickstarter, и целое поколение ребят, которые тоже не знали, что виртуальная реальность невозможна, говорят: а ведь это отличная идея! Здесь включается магия Кремниевой долины. Бывший глава игрового сервиса Gaikai Брендан Ирибе только что продал свою компанию Sony. Он встречается с Палмером, они начинают работать вместе. Брендан приводит людей из игровой индустрии, с которыми он работал. Они привлекают венчурное финансирование. Они отправляют прототип Джону Кармаку, отцу 3D-игр, создателю Doom и Quake, и Джон пишет Палмеру: «Это очень круто! Чем я могу помочь?» Это как если Билл Гейтс напишет вам: «У вас классный софт. Чем я могу помочь?» И когда они привлекли Джона, они начали нанимать всех настоящих специалистов по VR.

И что происходит с креативным инженером, автором идеи? Какую роль стал играть Палмер?

Мы и другие его партнеры выстроили компанию вокруг него. Его окружают эксперты во всех областях: поставки, маркетинг, дистрибуция, развитие экосистемы для разработчиков — все это известные и понятные темы. Так что Палмер может тратить свое время на новые идеи. Он главный провидец. Он придумал изначальную идею и будет придумывать идеи дальше. А ведь есть какая-то вселенная, в которой Палмер не встретил Брендана. И кто знает, что происходит в этой вселенной. Может, Палмер все еще сидит в гараже. Или все еще собирает деньги на Kickstarter. Или кто-то другой сделает виртуальный шлем через два года. Время точно пришло, так что кто-нибудь это да сделает.

А теперь этим, полагаю, будет заниматься Facebook (который купил Oculus VR). А вы могли бы представить себе путешествие в альтернативную вселенную, в которой вы не создали Netscape?

А, конечно. Но времена теперь другие. Я никогда не слышал о венчурном капитале, пока не оказался в Кремниевой долине, не говоря уже о том, чтобы быть знакомым с настоящим венчурным инвестором. Сегодня вполне очевидно, как нужно создавать свою компанию. Палмер заходит в интернет и пишет в запросе: «венчурный капитал». И читает обо всем, что мне пришлось осваивать с трудом в течение десяти лет.

Почему ваш фонд уделяет так много внимания отношениям с прессой и публикой? Вы побуждаете другие фонды тоже переменить свое отношение к делу.

То, что сегодня делает эта индустрия, влияет на весь мир. Когда-то давно технологические компании — HP, DEC или IBM — имели где-то по 5000 клиентов, и максимум 50 000 человек вообще обращали на эти компании внимание. Они не имели никакого значения для большинства людей на планете. Даже в 1990-е и 2000-е люди в развивающихся странах не могли позволить себе компьютер.

Но смартфон сделал компьютерные технологии доступными по всей планете за $100. Qualcomm прогнозирует, что за следующие 4 года будет продано 7 миллиардов смартфонов. Это потрясающе! Потрясающе! У многих покупателей смартфон будет первым компьютером в жизни, первым выходом в интернет, первым инструментом онлайн-обучения, политической организации, поиска точной информации, выхода на глобальные рынки. Поэтому бремя, лежащее на индустрии, стало более тяжелым. И на нас лежит ответственность: объяснять это всем. Тогда на обществе и бизнесе лежит другая ответственность: адаптироваться и реагировать. Сейчас во многих отношениях время зенита технологий.

Вы написали хвалебную колонку о биткоинах как раз перед тем, как рухнула крупнейшая биткоин-биржа Mt. Gox. Не жалеете о своих словах? Не это ли случай, когда пиар опасен?

Случай с Mt. Gox как раз подтверждает мой тезис. Главная биткоин-биржа в мире накрылась медным тазом, а с биткоинами ничего не случилось. Это был стресс-тест системы, и сеть транзакций продолжала работать как обычно. Это вам не Lehman Brothers.

Биткоины — это самая мощная инновация в финансовых технологиях за последние десятилетия. Она сравнима с появлением интернета, когда возникло повсеместное замешательство, скептицизм и возмущение. Многим людям будет стыдно, когда они вспомнят слова, что говорятся сегодня.

Может, этот страх связан с «классовой войной», что идет в Сан-Франциско? Как будто мир все еще пытается привыкнуть к силе технологий.

Это отличный пример. Многие все еще думают, что технология уничтожит все рабочие места. Что компьютеры, интернет и роботы — это отлично, но что они не оставят людям никаких осмысленных занятий, так что все мы станем бедняками. Есть другая точка зрения: что все совсем наоборот. Спросите молодого человека где угодно в мире: «С чем бы вы хотели жить и строить карьеру — с технологиями ваших родителей или со смартфонами, планшетами, ПК и интернет-соединением, с онлайн-образованием, онлайн-магазинами, способностью найти работу в сети и работать удаленно с командами по всему миру — с теми суперсилами, что вам дают Facebook, Twitter, LinkedIn и Google?» Очевидно, они хотят пользоваться новыми инструментами, которые усиливают их навыки. И в чем же тут минус для мира? Я не понимаю, как это может быть, что у нас будут все эти инструменты, и мы не найдем никакого полезного занятия.

В последние несколько месяцев вы много писали в Твиттере о биткоинах, eBay, виртуальной реальности и анонимности. Почему?

Твиттер — потрясающий проводник информации. Это прямая линия со всем сообществом предпринимателей, с прессой и с потребителями наших портфельных компаний. И мне это очень нравится. Я — смесь интроверта и экстраверта. Я интроверт в разговорах лицом к лицу. Но когда ты можешь говорить с 83 000 людей, сидя в шортах и прихлебывая скотч — что может быть лучше?

По материалам "Marc Andreessen on How to Turn Impossible Ideas into Successful Businesses", Fast Company.