Взаимодействие на системном уровне как способ совершенствования бизнеса

Автор: Александр Мыц
Источник: журнал "Дистрибуция и логистика" (№1, 2015)

Задумывались ли вы, почему в разных технопарках, бизнес-инкубаторах или «силиконовых долинах» технологии развиваются лавинообразно, а бизнес растет, как на дрожжах? На первый взгляд, ответ прост: там сконцентрированы капитал, высококлассные специалисты и современные технологии. Но этого, по мнению экспертов, было бы достаточно лишь для создания линейной зависимости между задействованными ресурсами и полученными результатами — скажем, увеличение вложенного капитала вдвое привело бы к двукратному росту производства. Однако в мире есть немало мест, где 1+1 в сумме дает больше, чем 2. Почему так происходит, и как создать подобную систему, рассказывает руководитель Presidents MBA Киево-Могилянской бизнес-школы (kmbs) Вячеслав Геращенко.

Вячеслав Геращенко

Примеры аномально позитивного успеха

Речь идет о нелинейных процессах, при которых взаимодействие очевидных и неочевидных факторов помогает создать уникальное пространство для развития бизнеса в той или иной сфере. В мире, оказывается, есть масса историй ошеломляющего успеха, когда на локальной площадке или весьма ограниченной территории эффективность бизнеса, производительность и прибыльность вдруг начинают зашкаливать. По мнению В. Геращенко, если мы хотим и сами продемонстрировать такой успех, повысив до максимума конкурентоспособность своего предприятия и открыв для себя путь к процветанию в долгосрочной перспективе, необходимо, с одной стороны, как можно подробнее изучать такие примеры, а с другой — понимать, как можно усовершенствовать свою деятельность.

Так называемых аномально эффективных бизнес-долин в мире немало. И расположены они отнюдь не только в самых развитых странах. Возможно, вы будете удивлены, но такие зоны с одинаковым успехом возникают как в высокотехнологичной Японии, так и в значительно менее технологичной Украине. Они есть буквально на всех континентах.

Скажем, в итальянской Бьелле проживают всего 48 тыс. человек. Тем не менее, там работают сразу 200 фабрик, благодаря которым небольшой городок является бесспорным мировым лидером в сегменте Luxury-текстиля. Кстати, текстильное производство в этой местности развивается с 1245 г. Этот пример наглядно показывает, что несмотря на ограниченность по времени циклов развития подобных географически ограниченных систем, их можно поддерживать веками, если постоянно уделять внимание развитию и совершенствованию.

В городе Далтон (США) население составляет всего 25 тыс. человек, но он является мировой столицей по производству ковров. Здесь 174 профильных фабрики, обеспечивающие 85% всего американского производства ковров или 50% — мирового. Первая фабрика в этом городке открылась еще в 1885 г., когда ее владельцам подарили на свадьбу специальный станок. Получается, аномально успешные бизнес-долины могут не только существовать как угодно долго, но и возникать вполне случайно.

В другом американском городе Вичита проживают 300 тыс. человек. Здесь сосредоточена половина всего мирового производства самолетов малого класса, поэтому город известен как мировая столица самолетостроения. Первые компании данной отрасли были основаны там в 20-30 гг. прошлого столетия. Снова возникает вопрос: почему их владельцы не открыли свой бизнес где-нибудь в Нью-Йорке или Чикаго, а выбрали город средних размеров?

Итальянский городок Монтебеллуна (население 25 тыс. человек) обеспечивает 75% мирового производства горнолыжной обуви. В ее производстве и разработке дизайна задействованы около сотни компаний. Отсюда происходят такие известные бренды, как Tecnica, Salomon, RossingnoL и др. Местные специалисты пытаются получить часть мирового рынка и в других видах спортивной обуви.

Во французском селе Брель (население 3 тыс. человек) сосредоточено 75% мирового производства бутылочек для парфюмерии — в этом сегменте там работают 65 компаний. В китайском городке Кьиаотоу (33 тыс. жителей) производится 60% пуговиц, изготовляемых во всем мире. В Кастель-Гоффредо (Италия) расположено 200 трикотажных производств. Несмотря на то, что население городка составляет всего 11 тыс. человек, они обеспечивают носками каждого третьего европейца.

Но оставим на время развитые и быстро развивающиеся страны и обратим внимание на латинскую Америку. По данным статистики, в 1982 г. на территории Чили работали только 12 производителей вина, которые обеспечивали экспорт на сумму $11 млн. Ровно через 30 лет Чили стала пятым мировым экспортером вина, а количество его производителей превысило три сотни. За границу продается продукции более чем на $1,8 млрд. Рядом находится другая винодельческая страна — Аргентина. Там лучшие для выращивания винограда климатические условия, да и площади виноградников в 2,1 раза больше, чем в Чили, однако объемы экспорта вина составляют только 64% от чилийских.

Наконец, вернемся в Украину. Львов — один из самых больших городов страны. После развала СССР промышленность там почти полностью остановилась, освободив место для развития современных отраслей. В 1997 г. объемы услуг, предоставляемых IT-компаниями города, оценивались всего в $100 тыс., а уже в 2012 г. этот показатель вырос более чем до $300 млн. По некоторым данным, сегодня он уже превышает $300 млн в год. Во городе работают 10 крупных, а также более 100 средних и мелких IT-компаний, в которых занято более 10 тыс. профильных специалистов. Создана Ассоциация львовских IT-компаний, которые давно уже стали частью глобального рынка. Объемы производства растут в среднем на 25-45% в год.

Последний пример также доказывает, что территория успеха может возникать не только в удаленных от больших городов локациях. Несмотря на то, что отрасль IT названа вторым приоритетным направлением развития Львова, нетрудно предположить, что компании развивались без особой помощи со стороны государства. Тем не менее, если сравнить объемы производства услуг на одного IT-специалиста с ВВП на душу населения в Украине, станет понятно, что такое аномально высокие темпы развития.

Некогда подобная зона возникла в японском городе Ойта (население 475 тыс. человек), который сейчас стал полупроводниковой столицей. Там успешно работают около 140 компаний, среди которых такие всемирно известные, как Toshiba, Sony, NEC. 12 местных университетов также связаны со сферой полупроводников.

Секреты кластера

Автором идеи создания территорий успеха считается Морихико Хмрамацу, который занимал пост губернатора префектуры той самой японской Ойты с 1979 по 2003 г. Он стал основателем целого движения «Одно село — один продукт». На первый взгляд, это похоже на так называемые моно-города, которых и на нашей территории было построено немало. Но как известно, большинство из них сейчас находятся в состоянии депрессии. Значит, секрет успеха — не в специализации на отдельном производстве, хотя она тоже довольно важна.

По мнению В. Геращенко, мало привлечь большинство населения города к работе в одной отрасли — необходимо еще обеспечить постоянное развитие системы. Если маркетинг и технологии останутся на том же уровне, что в самом начале создания бизнес-долины, рано или поздно она исчерпает свой потенциал, и вы получите мертвый город. Нечто подобное, кстати, может происходить даже в самых развитых странах. Пример — проблемы столицы американского автомобилестроения Детройта.

Итак, все намного сложнее. В Японии давно работает государственная программа развития сразу 18 кластеров. Каждый из них получает финансовую поддержку в размере около $5 млн. в год. Субсидии невелики, однако государство всеми силами пытается способствовать концентрации знаний и талантов для создания конкурентных в глобальном смысле технологических инноваций. Но достаточно ли будет государственной поддержки, даже довольно мощной?

— Однозначно нет, — утверждает эксперт. — Этот вопрос, конечно, интересует каждого предпринимателя или топ-менеджера: почему маленькие локации иногда достигают таких ошеломляющих успехов? Как в разных частях мира возникают столь комфортные для развития бизнеса и управления предприятиями условия? Ответ и прост, и сложен одновременно. Необходимо создавать не просто моно-производство в «отдельно взятом селе», а настоящий экономический кластер. Именно логика кластеров приводит нас к математическому парадоксу, при котором 1+1 — это больше, чем 2.

Как его создать?

По определению, кластер — это система взаимосвязанных фирм и организаций, значимость которых как целого превышает обычную сумму составляющих. Несмотря на некоторую мудреность данного изречения, Вячеслав поясняет, что ничего особо сложного в нем нет. Оно просто отображает выводы философов, к которым те пришли почти 2,5 тыс. лет назад. Еще Аристотель утверждал, что система — это больше, чем сумма ее составляющих. Наш современник Барак Обама говорит, что концепция кластеров чрезвычайно важна. Когда объединяешь группу людей, объединяешь индустрии, а также университеты вокруг этих индустрий, «взаимодействие этих синергий может породить целое, которое больше, чем сумма частей». Как видим, поиском наилучшего пути для достижения стабильно высоких темпов развития люди заняты всерьез. Поэтому к созданию кластеров стоило бы присмотреться внимательнее.

— Безусловно, нужно помогать бизнесу, — продолжает В. Геращенко. — И каждой компании и группе компаний необходимо оптимизировать ресурсы, сотрудничать с центрами образования и науки, чтобы получать преимущества на рынке. Кроме того, кластеры предоставляют преимущества совместного маркетинга, так как компании одной отрасли расположены на локальной территории. По той же причине они привлекают самых талантливых сотрудников. И это только те процессы, которые мы можем наблюдать на первой линии, первом уровне кластера.

Далее следует обратить внимание на более глубокие процессы. Среди них — постоянный, непрекращающийся процесс обмена знаниями между специалистами отрасли, которые живут и работают рядом. Причем речь идет не о простом доступе к информации о путях решения тех или иных проблем, достижениях и т.д. Эти знания явные — они, как правило, распространяются по горизонтали на больших территориях хотя бы с помощью того же интернета, отраслевых СМИ, их можно получить на специализированных конференциях или каким-либо иным способом. Намного полезнее обмен так называемыми неявными знаниями во время неформального общения, которое было бы невозможно, если бы все эти люди работали в разных городах.

Географическая и социальная близость обеспечивает:

• общий поведенческий код;
• общий язык (люди понимают друг друга с полуслова);
• общее понимание сути проблем и возможных путей их решения.

Практика наблюдений за развитием кластеров показывает, что процесс обмена неявными знаниями является основополагающим как для развития всей территории, так и для каждой отдельной компании. Другие предприятия, работающие в той же отрасли, но за пределами кластера, не могут воспользоваться такими преимуществами, ведь тогда невозможна передача важной информации от человека к человеку, от одной команды к другой, поскольку она буквально «прилипает» к месту локации и концентрируется на ограниченной территории.

— Нам остается понять, как усовершенствовать этот процесс неформального обмена знаниями, — говорит Вячеслав. — Известно, например, что когда компания Boeing принимала решение об открытии R&D центра в технопарке в бразильском городе Сан-Жозедус-Кампус, где находится кластер космической отрасли, представители компании прежде всего поинтересовались, есть ли в помещении технопарка кафе или паб. Ведь они прекрасно понимали, что для обмена неявными знаниями обязательно общение специалистов лицом к лицу в неформальной обстановке. Но это — также всего лишь один из этапов создания кластера.

Следующим этапом может стать концентрация внимания на управлении не действиями компании, а взаимодействиями. Здесь должна возникнуть система отношений, выходящих за рамки одного предприятия. Эксперт называет 3 наиболее перспективные на сегодня концепции развития бизнеса:

1. частно-публичное партнерство;
2. феномен кластеров;
3. активность в бизнес-экосистемах.

Пока не все их можно считать доступными на территории Украины. Впрочем, развиваться в рамках частно-публичного партнерства уже позволяет законодательство, принятое несколько лет назад. В этом случае частные компании и государственные или муниципальные органы могут объединять ресурсы, делить ответственность и риски для решения тех или иных проблем, а также получаемые в результате выгоды, т.е. возникает бизнес-процесс, невозможный при разделении частной, государственной и муниципальной собственности. А успех будет зависеть только от того, насколько высоко качество такого взаимодействия.

— В одном кластере мы можем собрать компании разного рода, — уточняет В. Геращенко. — Одни станут ключевыми производителями, другие будут по— тавлять для них необходимое оборудование, обеспечивать услугами, третьи выступят как владельцы инфраструктуры, четвертые займутся маркетингом, пятые станут обучать персонал, шестые зададут стандарты качества и т.д. Как видим, место находится как для коммерческих, так и для государственных или коммунальных структур. Можно сказать, что частно-публичное партнерство создает систему, а при ее локализации на определенной территории возникают настоящие кластеры.

Постоянное совершенствование

В то же время, следует помнить, что каждую систему необходимо постоянно совершенствовать. В этом деле также есть свои нюансы.

Не секрет, что на отечественных предприятиях уже сейчас есть немало специалистов, профессионально занимающихся развитием бизнеса. Но они обычно устраняют проблемы, лежащие на поверхности — так сказать, что видят, то и улучшают. А работа в кластерах требует, чтобы концепция развития была более эффективной.

Вячеслав определяет основные точки приложения усилий для повышения эффективности работы компании (Рис. 1):

• на нижнем уровне речь идет о привычном изменении параметров системы;
• далее следует работа по развитию связей и взаимосвязей, которая приводит к смене правил функционирования целой системы. Считается, что тот, кому удается менять правила работы системы, получает практически неограниченные возможности в развитии своей компании. В результате появляется возможность решительного влияния на кластер и систему;
• следующим этапом может стать возможность менять цели как отдельной компании, так и системы в целом. Это очень мощный рычаг влияния на дальнейшее развитие бизнеса;
• наконец, дело доходит до смены правил, парадигмы и выхода за ее пределы.

— Увы, мы пока не можем назвать примеры систем и кластеров, которые сумели бы пройти весь этот путь, — завершает В. Геращенко. — Но давайте вспомним о событиях в других сферах человеческой деятельности. В свое время Малевич нарисовал «Черный квадрат» и этим резко изменил парадигму визуального искусства. То же может случиться и в бизнесе. Конечно, смена парадигмы также является своего рода парадоксом. Но кто знает, каких успехов и какими методами мы сможем достичь в долгосрочной перспективе, если будем уже сегодня фокусироваться на неочевидных процессах взаимодействия, совершенствовать структуру производства, иерархию, постепенно переходить от одной точки приложения усилий к другой.